Непредвзятый анализ нынешнего положения человеческой цивилизации и перспектив ее развития, как ближайших, так и более отдаленных позволяет утверждать, что тот тип цивилизации, который возник в Европе в XV-XVII вв. и условно именуется западным, влечет человечество к катастрофе. Апокалипсис становится реальностью, превращаясь из метафоры во вполне ощутимую перспективу. Множество свидетельств о глобальном изменении климата, прогрессирующая нехватка продовольствия и рост населения сегодня катастрофичны для самого существования экосистем, без которых невозможно выживание человечества. Все это лишь вершина айсберга, и малая толика тех глобальных проблем, с которыми приходится сталкиваться человечеству с весьма призрачными перспективами нахождения путей их разрешения.
В основании западной цивилизации лежит идея прогресса, которая, и это совершенно очевидно, является ни чем иным, как светской модификацией христианской мифологемы «преображения». Это установка на достижение максимальной степени совершенства с целью обеспечения возможно большего комфорта для пребывания человека на Земле, практическое отождествление сферы земного бытия человека и Царства Божия, идеал которого переносится в сферу имманентного.
Греко-римская языческая античность не знала идеи прогресса. Последняя возникает как своеобразный вариант иудео-христианского олама и становится доминирующим фактором социокультурного развития Европы и большей части человечества в Новое и Новейшее время.
Принятие Римской империей институционализированного христианства в качестве официальной религиозной доктрины в IV в. явилось началом кардинального изменения греко-римского мира, новой тенденцией последующего развития европейской, а значит мировой цивилизации. Происшедшее до неузнаваемости изменило не только облик поздней античности, но и переориентировало вектор развития Европы на многие столетия вперед.

Добавлено (28.09.2010, 02:16)
---------------------------------------------
С принятием христианства римляне, которые некогда стояли на такой высоте государственности и гражданственности, какой только может вообще достигнуть народ, вступили в эпоху глубокого равнодушия ко всему, что составляло государство. Это было гибелью Рима. Если философия стоиков, некогда охранявшая дух лучших людей от бед императорского владычества, побуждала граждан к деятельному исполнению обязанностей в государстве, то христианская философия и теология вели к отрицанию всего государственного. Идеалом теперь становилось мистическое самосозерцание в монастырской келье, либо в пустыне. Пытаясь уйти от мира, погрязшего в грехе, христианин отверг языческое государство и цивилизацию, погрузился в глубину личного существования, которому не было дела до римского могущества и господства. Монашество смещало ориентацию с прежних гражданских и политических добродетелей, лишая Рим его доблести. Благородные сенаторы шли в монастыри, сыновья и внуки консулов не стыдились показываться в монашеском капюшоне среди своих знакомых того сословия, к которому они сами ранее принадлежали. Один из «отцов церкви» Иероним с ликованием восклицал: «В Риме начала первого тысячелетия происходит то, чего еще не видел до сих пор мир. Когда-то между мудрыми, могущественными и благородными было мало христиан. Ныне много монахов среди могущественных, мудрых и благородных людей».
До сих пор не принято говорить открыто об ответственности представителей христианской церкви за разрушение колоссального количества исторических памятников и произведений искусства Античности.

Добавлено (28.09.2010, 02:16)
---------------------------------------------
Вряд ли когда-нибудь будет названа точная цифра убитых или подвергнутых пыткам фанатично настроенными христианами. А между тем вопрос об ответственности иудео-христианской традиции за ту культурно-историческую парадигму, которая продолжает существовать, занимая господствующее положение в современном мире, более чем актуален.
Христианство раскололо природную реальность и реальность человеческого бытия на целую серию непримиримых оппозиций: душа-тело, добродетель-порок. Все эти оппозиции породили тот тип несчастного, неуспокоенного, глубоко невротичного сознания, который оставался доминирующим в Европе вплоть до наступления эры атеизма, материализма и секуляризма, впрочем, удержавшей в значительной мере традиционные парадигмы христианского мироощущения. В частности, христианство разрушило диалектическую связь между деструкцией и конструкцией, разрушением и созиданием. Свойственное языческому мироощущению гармония космического и хаотического первоначал, свободная игра стихий, а также осознание того, что созидание невозможно без разрушения и высшие проявления человеческой природы часто проистекают из низменных импульсов таковой – все это было отвергнуто христианством в попытках вытеснить зло на периферию человеческого существования. В качестве обратной реакции присутствие зла в социокультурном процессе за последние две тысячи лет христианской эры стало столь явным и очевидным, что не входит ни в какое сравнение с тем, что имело место в контексте языческой греко-римской культуры. Никакие зверства римских цезарей несопоставимы по своим масштабам и жестокости с теми беспрецедентно-многочисленными жертвами христианского религиозного фанатизма, которые можно было наблюдать в эпоху средних веков в ходе религиозных войн или «охоты на ведьм».
Пожалуй, Европе удалось бы избежать всего этого, если бы христианство оставалось тем, чем, вероятно, оно было первоначально задумано (а именно - свободной проповедью человека, образом жизни, стереотипом поведения), если бы христианство пребывало в синкретическом единстве с другими восточными религиозными культами греко-римского мира, примером чему могла бы послужить философия Филона Александрийского. Однако этого не произошло.
Настало время дать оценку того, насколько адекватна христианская нравственная максима человеческой природе, насколько глубоко последнее оказывается деформировано этическим императивом, призывающим благословлять проклинающих тебя и молиться за твоих врагов. Наконец, каковы последствия этой установки для сохранения европейской этнокультурной идентичности. Очевидно, что христианский гуманизм и его светская редакция, утвердившаяся в европейском сознании в эпоху Нового и Новейшего времени и продолжающая оставаться доминирующей вплоть до сегодняшнего дня, разрушают есте-ственно-биологические регуляторы в жизнедеятельности Homo Sapiens, созда-вая условия для роста народонаселения планеты Земля.
Десять тысяч лет назад численность населения Земли составляла около пяти миллионов человек, две тысячи лет назад оно составляло уже двести миллионов, в 1650 году – пятьсот миллионов, в 1850 году – один миллиард, в 1930 году – два миллиарда, в 1960 году – три миллиарда, в 1975 году – четыре миллиарда, в 1987 году – пять миллиардов, к концу XXI века по подсчетам демографов население Земли составит цифру в двенадцать миллиардов человек. В результате порог устойчивости континентальной части биосферы окажется превышен в 5-7 раз. Следует иметь в виду, что если ресурсная модель допускает численность населения Земли в 7-8 миллиардов, то биосфера – всего в 1-2 миллиарда.
Вывод, который следует из этого вполне очевиден – человечеству необходимо выработать новую концепцию гуманизма, которая обеспечила бы условия для относительно безболезненного сокращения присутствия человека на Земле, не дожидаясь пока за него это сделает сама природа через пандемию, голод, мутацию вирусов, катаклизмы и т.д. Логика традиционного восприятия жизни и самой оценки Homo Sapiens неизбежно должна быть пересмотрена, если мы хотим, чтобы апокалипсис остался в культурной памяти человечества как поэтическая метафора, ставшая в 68 году нашей эры на острове Патмос Откровением для христиан.

Автор: Феликс ©

Статья создана в 2009 году